Лезвие соскользнуло, не причинив врагу никакого вреда. Он опять перекатился в сторону, попытался вскочить на ноги и тут получил мощный удар в грудь копытообразной ступней. Сергей грохнулся навзничь и даже проехал пару метров спиной по покрытой листьями земле. В груди что-то хрустнуло, дыхание перехватило. Через секунду над ним нависла туша птицеящера, целящего клювом прямо в голову. Все! Занавес!

Но ожидаемого удара не последовало. Какое-то яркое пятно метнулось справа и, ударив птицеящера сбоку, повисло у него на шее. Недобитый землянин отполз к лежащей неподалеку коряге, и наконец, с сипением смог вздохнуть. Ребра резало, как ножом. Понятно — перелом. Темнота в глазах отступила, и Сергей смог оценить обстановку. На шее птички-переростка висела, терзая ее зубами и выпущенными когтями, Шитса. Хищник, истерично вереща, пытался ее стряхнуть. Получалось плохо — саламандра вцепилась намертво. Секунда и из терзаемой шеи хлынул фонтан крови — когти и зубы добрались до крупной артерии. Еще десяток секунд и лапы птицеящера бессильно подогнулись. Он опустился на брюхо, покорно вытянув шею вперед и беззвучно разевая клюв.

Ворча, Шитса отпустила поверженного противника и, поднявшись столбиком, осмотрелась. Тут же яростно зашипела, обнаружив новую опасность. К месту схватки приближался третий птицеящер, да и раненый Сергеем, оказывается, не сбежал, а тоже, описывая осторожный круг, двигался к землянину. Какое-то время саламандра колебалась, с какого противника начать. Решила, что тот, который еще не участвовал в схватке, опаснее и атаковала его. Этот птицеящер, однако, был готов к атаке и встретил Шитсу ударом лапы навстречу прыжку. Сила удара впечатляла. Сергея передернуло — он ведь только что словил примерно такую плюху и мог оценить ощущения, испытываемые сейчас саламандрой. Подземная обитательница, кувыркаясь, отлетела в сторону. Однако тут же вскочила и закружила около хищника, совершая угрожающие броски в его сторону. Птицеящер, забыв о Сергее, поворачивался за саламандрой в готовности отразить следующую атаку. Оба противника потихоньку перемещались, к лежащему землянину и через минуту приблизились почти вплотную. Второй пернатый хищник, окривевший стараниями Сергея, так же подобрался совсем близко и уже выбирал на какое место организма человека обрушить удар клюва.

В этот момент и подоспели спасатели. Вспышка импульса излучателя и в боку одноглазого птицеящера вспухло огненное облако взрыва. Оружие спасателей оказалось весьма мощным, и хищную тварь отбросило на несколько метров в заросли густого кустарника. Следующий выстрел оторвал голову ящеру, сражающемуся с саламандрой. Он еще постоял некоторое время, потом сделал несколько шагов вперед заплетающимися ногами и рухнул на землю.

И тут Сергей понял, что следующий выстрел будет в Шитсу. Спасатели наверняка приняли ее за такого же безмозглого хищника, жаждущего Сергеевой плоти.

— Не стреляйте! — попытался крикнуть он. — Не стреляйте в саламандру!

Крика не получилось. Слабое сипение, вырвавшееся из терзаемой болью груди, перешло в кашель. Сразу две вспышки выстрелов. Все же разум — великая вещь! Шитса сообразила, чем грозят огненные вспышки, прижалась всем телом к земле, и оба импульса прошли выше, выбив далеко позади нее из сочащейся влагой земли, клубы пара.

— Не стреляйте! — просипел еще раз Сергей и, превозмогая раздирающую грудь боль, поднялся на ноги и попытался выйти на линию огня.

Не получилось. Проклятая нога снова подвернулась, и он упал на бок, выворачивая голову, чтобы не выпускать из виду саламандру. Та тем временем метнулась к дыре, ведущей в ловчую яму. Она почти успела. Но только почти…. Три разрыва от импульсов излучателей накрыли Шитсу у самого края отверстия. Одна вспышка сверкнула чуть левее, вторая немного позади и правее, а вот третья ударила в землю прямо под правым плечом. Огненная вспышка подбросила Шитсу в воздух, перевернуло вверх брюхом и ударила спиной о землю. В этом положении саламандра и рухнула в темнеющее отверстие ловчей ямы.

Сергей опять вскочил и побежал, спотыкаясь и падая к дыре, где исчезла Шитса. Добежать не дали догнавшие его спасатели. Кроя их самыми последними словами, он вырывался, пинался, пытался даже укусить. В конце концов ему что-то вкололи, и наступила тьма.

* * *

Пришел в себя он в госпитале на столичном острове. Через трое суток. Основную часть этого времени пролежал в регенерационной ванне в состоянии искусственной комы. Кости срослись, сухожилия и связки пришли в норму, физические кондиции, также нормализовались. В принципе, Сергей был здоров. Еще сутки врачи собирались его здесь продержать, дабы убедиться в психическом здоровье пациента — спасатели рассказали о неадекватном поведении спасаемого на заключительном этапе операции.

С психикой у Сергея было все в порядке, и потому он не стал рассказывать всем подряд о своих приключениях в подземном лабиринте и контакте с представителем аборигенной расы разумных. Как бы на такой рассказ отреагировали медики, бог знает. Могли всерьез усомниться в его нормальности, со всеми вытекающими. А психические заболевания в современной медицине оставались самыми трудно поддающимися для излечения — психика человека до сих пор представляла собой во многом «черный ящик». Потому свое странное поведение объяснил главврачу нервным срывом, вызванным встречей с птицеящерами.

Правду он рассказал только деду, появившемуся у него в палате, как только Сергей пришел в себя. Дед выслушал внука серьезно и внимательно. Задал несколько уточняющих вопросов, потом кивнул, давая понять, что принял изложенные факты к сведению.

Через сутки, Сергея выписали. После того, как все сомнения в его нормальности были сняты. Забирать внука из госпиталя прилетел дед. На двухместном флаере. Как только они добрались до дедова острова, Сергей сразу начал сборы. Дед, не задавая лишних вопросов, так же занялся сборами, давая понять, что одного его никуда не отпустит. Внук не возражал. Собрались быстро. Перекинули данные о маршруте с навигатора флаера, на котором Сергей летал на злосчастную охоту, на навигатор двухместного аппарата и тронулись в путь. Несколько часов лета и флаер опустился на берег знакомой речки.

Место, где Князев с помощью Шитсы выбрался на поверхность, пришлось поискать. Примерное направление он представлял, окружающий пейзаж тоже вроде бы запомнил. Тем не менее около часа на поиски ушло. Наконец юноша узнал место. Внимательно осмотревшись, увидел незаделанную дыру в потолке ловчей ямы. Ту, из которой он выбрался, и в которую свалилась подстреленная саламандра. Сердце сжалось в нехорошем предчувствии: дыра не заделана, значит, с хозяйкой подземного лабиринта беда. А чего он ожидал после попадания импульса излучателя. Пусть и не прямого?

Осторожно приблизившись к дыре, Сергей, проглотив комок в горле, склонился, заглянул в темную, пахнувшую затхлой сыростью, глубину и позвал:

— Шитса!

Прислушался. Тишина. Поистине могильная. Позвал еще и еще. Потом встал на колени и